ОПИСАНИЕ ЦЕРКВИ

Сохранившиеся части каменной кладки фундаментов древней Десятинной церкви, немногочисленные фрагменты кладки нижних частей её стен и тщательно исследованная в процессе раскопок конфигурация фундаментных рвов с остатками деревянных субструкций (лежней) на их дне позволяют реконструировать первоначальный план церкви, а её архитектурный облик лишь в самых основных чертах. Следует подчеркнуть, что многие важнейшие для реконструкции первоначального облика храма части сохранились ко времени последних археологических исследований памятника, в крайне фрагментарном виде или же не сохранились вовсе. До нашего времени не дошло ни одного достоверного изображения древней Десятинной церкви, поэтому все реконструкции внешнего вида остаются только определенными гипотезами, даже архитектурный тип церкви остаётся дискуссионным.

Сохранившиеся фундаменты Десятинной церкви свидетельствуют о том, что архитектура её центрального ядра может быть отнесена к типу крестово-купольных 6-столпных храмов, классической архитектурной модели византийского искусства после иконоборческой эпохи. Длина церкви составляла 44 метра (37 метров без апсид), ширина – 34 метра. Его основу составлял храм размерами 22 × 18 метров. Северная и южная галереи церкви были шириной около 6 метров, а западная – 8 метров. Детали объёмно-пространственного решения церкви на основе археологических данных не могут быть восстановлены, и существуют две равноправные версии реконструкции:

— в виде центричного храма, подобно Софии Киевской. Этого мнения придерживался советский и украинский историк архитектуры Григорий Никонович Логвин (умер в 2001 году),

— в виде храма с продольно-осевой композицией, подобно Спасо-Преображенскому собору в Чернигове – советский архитектор Николай Вячеславович Холостенко (умер в 1978 году) и советский и российский искусствовед Алексей Ильич Комеч (умер в 2007 году).

Фундамент Десятинной церкви. Источник – Раппопорт П.А. Зодчество Древней Руси. – Ленинград: Наука, 1986. Автор – Das steinerne Herz. Лицензия – Creative Commons Attribution-Share Alike 3.0 Unported. Фото без изменений

Для решения вопроса о древнем архитектурном облике Десятинной церкви несомненный интерес представляет краткое упоминание о ней в «Списке русских городов дальних и ближних». Тщательное изучение этого интереснейшего произведения древнерусской исторической географии советским историком-славистом Михаилом Николаевичем Тихомировым (умер в 1965 году) привело его к убеждению, что «Список русских городов» представляет произведение конца XIV или начала XV века. Древнейшая рукопись «Списка» сохранилась в составе Новгородской первой летописи младшего извода. В разделе «Списка», посвященном киевским городам – «А се Киевьскыи гради», читаем: «Киев, деревян, на Днепре, а церкы: святаа Богородица десятиннаа, камена, была о полутретьятцати (то есть 25) версех». Но чрезмерное количество глав заставляет с известной осторожностью пользоваться этим известием.

Из числа упомянутых в «Списке» соборов только в отношении Десятинной церкви сказано в прошедшем времени – «была». Вполне вероятно предположение, выдвинутое М.Н. Тихомировым, что в «конце XIV века развалины храма, видимо, находились в лучшем состоянии, чем в позднейшее время», но подсчитать в какой-либо мере точно количество глав у здания с рухнувшими сводами было едва ли возможно. Поэтому в наблюдении составителя «Списка» не следует усматривать больше чем предположение о былом «многоглавии» храма. Учитывая любовь древнерусских зодчих-древоделей к завершению храмов многими главами, по-видимому, следует предположить, что Десятинная церковь, заново перестроенная незадолго до постройки каменного Собора св. Софии, имела в своём архитектурном облике те же черты древнерусской архитектурной эстетики, которые несколько позже так ярко проявились в сложении архитектурного облика Софии Киевской.

Единственное, что признаётся пока бесспорным, это центральное ядро Десятинной церкви – 3-нефное здание с тремя апсидами с восточной стороны.

Реконструкция восточного фасада церкви, советского и украинского архитектора Юрия Сергеевича Асеева (укр. Юрій Сергійович Асєєв, умер в 2005 году). Общественное достояние. Фото без изменений

Восточный фасад церкви – три апсиды. Фото 17 сентября 2020 года. Автор – Angloman

В центральном нефе. Фото 17 сентября 2020 года. Автор – Angloman

Фото 17 сентября 2020 года. Автор – Angloman

У исследователей отсутствует единство в определении характера наружного ограждения храма – стена или открытая галерея, местоположения внутренних лестниц, характера и назначения двух трёхчастных помещений в северо-западной и юго-западной частях церкви.

Сложный, разновременный комплекс пристроек в западной части храма, форму и назначение которых при исследовании памятника в натуре установить почти невозможно вследствие того, что в этой части здания было проведено несколько перестроек, а от некоторых её частей нередко сохранились лишь ничтожные следы субструкций в виде древесной пыли лежней и незначительных ямок от деревянных колков (кольев). Западная часть церкви остаётся и поныне в значительной мере материалом для более или менее остроумных догадок.

Десятинная церковь, вид с юго-запада. Реконструкция К. Конанта. Источник – Cross Н. Mediaeval Russian Churches. – Cambridge, Massachusetts, 1949. – Рис. 1. Фото без изменений

В эскизном проекте реконструкции Десятинной церкви американского историка искусства, медиевиста Кеннета Джона Конанта (англ. Kenneth John Conant), опубликованном в 1949 году, храм трактуется, как 3-нефная крестово-купольная постройка, увенчанная пятью куполами. К основному массиву здания с южной и северной сторон примыкают галереи, перекрытые односкатными крышами. С западной стороны галереи нет. Тройная арка в среднем членении западного фасада ведёт непосредственно в центральный неф храма. Над арками три ниши, а ещё выше – три больших окна. Перед западным фасадом показаны границы пристроек, которые автор, по-видимому, считает более поздними.

Советский историк архитектуры Николай Иванович Брунов в своей работе опубликованной в 1950 году, усматривая, что фундаменты в западной части южной и северной галерей не совпадают по своему положению с фундаментами основной части здания, полагал, что в плане Десятинной церкви «вырисовываются две трёхдольные пристройки с севера и с юга, которые, если взять каждую из них в отдельности, несколько походят на дворцовые корпуса, найденные в Киеве около Десятинной церкви и в других местах». Замеченная при обмерах памятника суженность западной части галерей по сравнению с восточными ставилась в зависимость от плохо сохранившейся и тогда, как, впрочем, и теперь, непонятной по своему плану части здания, расположенной между северной стеной южной галереи и южной стеной древнейшего западного притвора храма. Выдвигалась мысль о возможности размещения здесь каких-то древнейших сооружений для входа на хоры, может быть даже башен.

Другим важнейшим вопросом, касающимся древнего облика западной части Десятинной церкви, Н.И. Брунов считал вопрос о том, что представлял собой сложный комплекс средней части западных пристроек к основному ядру храма. Особое внимание исследователя привлекали фундаменты, расположенные параллельно двум линиям фундаментов, являющихся как бы продолжением продольных ленточных фундаментов основного ядра храма, очень близко придвинутые к этим последним. В качестве «единственно возможного объяснения» Н.И. Брунов выдвигал гипотезу, что «сдвоенные фундаменты несли лестницы, которые вели на хоры, общая ширина каждых двух фундаментов, составляет 3,5-4 метра, что вполне достаточно для лестницы, ширина которой могла быть 1,5 метра. Длина обоих лестничных помещений совершенно достаточная». Н.И. Брунова беспокоил лишь вопрос, почему лестничных помещений два, а не одно. Однако и этот вопрос является вполне разрешимым: возможно, что одна из лестниц шла изнутри собора, а другая – снаружи, с площади. В фундаментах под предполагаемыми лестницами наблюдается существенная особенность: с юга фундаменты расставлены шире во втором с запада делении, а с севера, наоборот, они расставлены шире в первом с запада делении.

Новый вариант реконструкции древнейшей части Десятинной церкви выдвинул в 1954 году украинский историк искусства Олекса Иванович Повстенко (укр. Олекса Іванович Повстенко).

Десятинная церковь. План-реконструкция О.И. Повстенко. Источник – Повстенко О. Катедра св. Софії у Києві. – Анали Української вільної Академії наук у США, 1954 – Т. III – IV. – С. 196. Фото без изменений

О.И. Повстенко утверждал, что уже к древнейшей Десятинной церкви с трёх сторон примыкали открытые галереи, подобные тем, что примыкали к стенам древнейшего ядра Софии Киевской. Однако, расставленные им кресчатые столбы предполагаемых «первоначальных» открытых галерей, не были обнаружены в ходе археологических раскопок.

В 1957 году советский археолог Гали Фёдоровна Корзухина предложила «новую реконструкцию Десятинной церкви», отдавая себе, по её словам, «отчёт в том, насколько спорны и недостаточно подкреплены необходимыми доказательствами отдельные её элементы».

Десятинная церковь. План-реконструкция Г.Ф. Корзухиной. Источник – Корзухина Г.Ф. К реконструкции Десятинной церкви. – СА, 1957. – № 2. – С. 78 – 90. Фото без изменений

Десятинная церковь. План-реконструкция Г.Ф. Корзухиной. Источник – Корзухина Г.Ф. К реконструкции Десятинной церкви. – СА, 1957. – № 2. – С. 78 – 90. Фото без изменений

Вместо открытых галерей в западных углах первоначальной постройки, Г.Ф. Корзухина расположила две башни и непонятного назначения две щелевидные камеры, примыкающие к башням.

Михаил Константинович Каргер считал, что план церкви, восстанавливаемый на основании сложной сети переплетающихся фундаментов, свидетельствует, прежде всего, о разновременности отдельных частей постройки.

Фундаменты Десятинной церкви 989 – 996 гг. План по М.К. Каргеру. 1961 год. Общественное достояние. Фото без изменений

Древнейшим ядром постройки, как это установлено в процессе археологических раскопок, а позже поддержано большинством исследователей древнерусского зодчества, М.К. Каргер считал 3-нефное здание с тремя апсидами с восточной стороны. Судя по наличию трёх поперечных ленточных фундаментов, храм имел три пары столбов. Расстояние между двумя парами восточных столбов равно ширине среднего нефа. Эти столбы явно образуют подкупольный квадрат.

Спорный западный фасад церкви. 989 – 996 гг. Реконструкция советского архитектора Николая Вячеславовича Холостенко. Источник – История Украинской ССР. – Киев: Наукова думка, 1981. – Т. 1. – С. 444. Фото без изменений

Вид церкви с северо-запада. Фрагмент диорамы «Города Владимира», экспонируется в Археологическом музее Киева (улица Богдана Хмельницкого, 15). Фото 31 марта 2020 года. Автор – Voevoda. Лицензия – Creative Commons Attribution-Share Alike 4.0 International. Фото без изменений

Вид церкви с юго-запада. Реконструкция Ю.С. Асеева. 1986 год. Источник – https://ukrainaincognita.com/volodymyr-khrestytel/desyatynna-tserkva-smikh-i-slozy. Фото без изменений

Вид церкви с севера. Архитектуру храма воссоздали на основе исследований фундамента и археологических находок (гипотетический вид). Источник – zaxid. net. 28 января 2024 года. Фото без изменений

Южная галерея церкви. Фото 17 сентября 2020 года. Автор – Angloman

Бутовая кладка фундаментов Десятинной церкви, на известковом растворе с примесью цемянки (мелкотолчёного кирпича), состоит из больших блоков красного кварцита из района Овруча, двух видов: один представляет плотный камень ярко-красного цвета, второй, наоборот, отличается слоистостью и имеет тёмно-лиловый, пурпурный, цвет; нескольких видов песчаника светло-серого из окрестностей Канева, с чёрным налётом снаружи, железистого тёмно-коричневого цвета и жёлтого глинистого, первого в кладке больше всего, последнего несколько камней, и морённых валунов.

Глубина заложения фундаментов церкви равнялась 1,4 метра, уровень поверхности земли в эпоху постройки церкви лежал на глубине около 1,1 метра от современной поверхности. Фундаментные рвы имели ширину 2,1 метра, ширина заложенного в них фундамента равнялась 1,1 метра.

Деревянные субструкции (лежни) под фундаментами Десятинной церкви, открытые археологическими раскопками, вызвали попытки различных интерпретаций этого беспрецедентного и уникального, как тогда казалось, строительного приёма. Одним исследователям хотелось объяснить своеобразные особенности здания местными условиями постройки, другие видели в этих особенностях более или менее непосредственные отголоски строительных традиций тех стран, воздействие которых на древнерусскую строительную культуру рассматривалось в ту пору как основной фактор её формирования и развития.

Российский и советский историк Дмитрий Власьевич Айналов (умер в 1939 году) считал, что своеобразная конструкция фундаментов Десятинной церкви была вызвана специфическими условиями постройки. Десятинная церковь, как утверждал Д.В. Айналов, «была выстроена на так называемой рушеной земле. Фундаменты церкви были положена и на материковый лёсс, но нарушенный погребениями более древними и каким деревянным срубом, устроенным слева ниже фундаментов церкви». Неустойчивость почвы и потребовала, как считал Д.В. Айналов, «особых приёмов в устройстве фундаментов, то есть в их укреплении». Историк полагал, что «вызванная каким-то нарочитым требованием тогдашнего времени» постройка храма именно на этом месте, несмотря на его неудобства в строительном отношении, при обязательном соблюдении бережного отношения к могилам, расположенным под церковью, и вызвали необходимость особенных приёмов в укреплении фундаментов двумя слоями деревянных бревён и рядами кольев, залитых известью.

С других позиций решал этот вопрос российский и советский археолог Фёдор Иванович Шмит (умер в 1937 году). Рассматривая результаты раскопок субструкций Десятинной церкви, он пришёл к весьма решительному выводу о том, что подобная техника устройства фундаментов «и в голову не могла прийти строителям, которые привыкли к каменным постройкам: брёвна-лежни, хотя и залитые раствором, подвергаясь гниению, должны были через непродолжительное время “сопреть”, превратиться в труху, которая, конечно, не была в состоянии выдержать тяжести каменных стен и сводов. Отсюда непременно должно было получиться и получилось неравномерное оседание стен и разрушение их». По мнению исследователя, «только плотнику, впервые берущемуся за каменную постройку и не привыкшему ещё рассчитывать на то, что постройка должна будет простоять столетия, могла прийти в голову мысль положить брёвна в основание каменных стен. Только плотнику могло показаться странным складывать фундамент из сравнительно мелкого камня, положенного прямо на материковую глину: не доверяя цементу и боясь неравномерного оседания стен, плотник мог “подкрепить” цемент лежнями».

Ф.И. Шмит уверенно заявлял: «Ни на Востоке, ни на Западе, никто никогда не имел обычая заливать брёвна цементом в фундаментах, и самая мысль о такой заливке могла прийти на ум только природным плотникам. Строители Десятинной церкви были, явно, русские». «Итак, – заключал Ф.И. Шмит, – строить Десятинную церковь и прочие храмы Владимира взялись русские плотники, и тем, что они не имели достаточного опыта в каменной архитектуре, по всему вероятию и объясняется, почему все постройки Владимира рухнули уже в очень старинные времена, тогда как постройки времен Ярослава Мудрого, не слишком много позднейшие, стоят и до сих пор».

В более поздней работе Фёдор Иванович Шмит отказался от своей первоначальной гипотезы о русских плотниках – строителях Десятинной церкви. Предположение это, по его собственным словам, не выдерживает критики. «Столь неопытные люди не сумели бы, конечно, построить большого здания, да ещё сводчатого. Русским плотникам не пришло бы в голову столь широко использовать цемент». Теперь он считал, что: «Неопытность проявилась только в кладке фундамента – значит, строители именно тут и только тут встретились с какими-то непривычными для них техническими условиями. Строителям явно требовалась массивная твёрдая площадка, и они не представляли себе, что можно стену ставить на глине, – вот они и решили площадку создать искусственно, искусственно создать скалу, как основу для здания. Константинопольские зодчие к скале вовсе не так привыкли, чтобы не суметь обойтись без неё; корсунские зодчие никогда не требовали монолитных площадок для своих построек. Но кавказцы могли изобрести тот способ закладки фундаментов, который мы видим в постройках Владимира Святого».

Ф.И. Шмит был убеждён, что описанным образом строились только древнейшие киевские постройки – Десятинная церковь, дворцовые постройки на княжом дворе, Церковь Спаса на Берестове (!) и Церковь Апостолов в Белгородке (!). Очень скоро, по мнению Ф.И. Шмита, «практика показала, что так закладывать фундаменты нельзя: залитые цементом бревна прели, превращались в труху и образовывали в толще площадки, на которой стояли фундаменты, трубчатые пустоты, не выдерживавшие огромной тяжести постройки, – здания заваливались».

В развалинах Десятинной церкви, найдены достаточно крупные блоки кладки, состоящие из тонкого, квадратной формы кирпича-плинфы светло-жёлтого цвета с зёрнами кварца, размером 31 × 31 × 2,5 см, скрепленные известковым раствором с примесью цемянки. На поверхности многих плинф до обжига были сделаны углублённые, концентрически расположенные круги или полосы.

Кирпичи-плинфа. Выставка «Церковь Богородицы Десятинная: архитектурно-художественный образ» в Национальном музее истории Украины. Публикация 11 сентября 2023 года. Источник – сайт Національного музею історії України. Фото без изменений

Система кирпичной кладки, обычная для древнейших памятников киевской архитектуры, представляет чередование выступающих и утопленных в кладке рядов плинфы на растворе, гладко затёртом с внешней стороны стен. Толщина его очень значительна 2-3 см.

Фрагмент кирпичной кладки с развалин Десятичной церкви. Раскопки 1937 года. Источник – Фотоархив Института археологии Российской академии наук. Общественное достояние. Фото без изменений

Кладка фундамента и нижняя часть южной стены Десятинной церкви. Раскопки 1938 – 1939 гг. Источник – https://www.myslenedrevo.com.ua/ru/Sci/Kyiv/1958Karger/Vol2/Late10-Early11C/TitheChurch/Excavation1938.html. Фото без изменений

В отдельных случаях сохранились не самые кирпичи, а лишь углублённые отпечатки их в растворе. На перемычке южной галереи храма сверху в растворе ясно видны следы отпечатки одного ряда плинфы поверх бутовой каменной кладки фундамента.

Отпечатки плинфы поверх бутовой кладки фундамента. Раскопки 1908 года. Источник – Фотоархив Института археологии Российской академии наук. Общественное достояние. Фото без изменений

Для реконструкции фасадов церкви исключительную ценность представляет обломок двухступчатой ниши на наружной стене.

Обломок двухступчатой ниши. Раскопки 1937 года. Источник – Фотоархив Института археологии Российской академии наук. Фото без изменений

Наружная поверхность этой ниши представляет чередование рядов плоской плинфы и толстых слоёв раствора, в котором утоплен ещё ряд плинфы. Кладка эта, напоминающая кладку арок и ниш киевского Софийского собора, безусловно, не была рассчитана на покрытие штукатуркой.

Среди фрагментов штукатурки, найденных в значительном количестве, ясно различались два типа для внешней и внутренней поверхности стен. Штукатурка для внешней поверхности стен, как это было установлено при раскопках, была двухслойной. Нижний слой представляет белую штукатурку с большой примесью рубленой соломы, подобную для внутренних работ. Характерной особенностью верхнего слоя является значительная примесь мелкотолчёной плинфы, отчего штукатурка приобретает интенсивно-розоватый оттенок и большую прочность. Значительные куски её были обнаружены на фрагменте полуколонны сложенной из лекальной плинфы с закругленным краем, и зубчатого карниза из лекальной плинфы продолговатой формы, одна из коротких сторон которого имеет форму треугольника. На штукатурке, покрывавшей полуколонну, сохранились следы разноцветного орнамента растительного характера.

Фрагмент столба с полуколонной с развалин Десятичной церкви. Раскопки 1937 года. Источник – Фотоархив Института археологии Российской академии наук. Фото без изменений

Исследователи, производившие раскопки в 1937 году, считали выше представленные строительные материалы и блоки кладки остатками дворцового здания, раскопанного В.В. Хвойкой в 1907 – 1908 гг. М.К. Каргер полагал, что: «С этим трудно согласиться. Все строительные материалы и в особенности детали кладки, обнаруженные в 1937 году, ближайшим образом напоминают фрагменты кладки Десятинной церкви, обнаруженные раскопками разных лет. Фрагменты полуколонны находят полное соответствие в замечательном фрагменте, открытом раскопками 1911 года на участке, расположенном к югу от развалин храма».

Фрагмент столба с полуколоннами. Раскопки 1911 года. Источник – Фотоархив Института археологии Российской академии наук. Общественное достояние. Фото без изменений

Среди фрагментов наружной штукатурки преобладали куски, покрытые росписью охристо-красного цвета. По-видимому, в этот цвет была окрашена значительная поверхность наружных частей Десятинной церкви. По краям отдельных фрагментов в местах стыков различных архитектурных плоскостей – на углах, у окон, арок, выступов – сохранились следы окантовки узкой белой полосой, толщина 2-2,5 см.

Фрагмент фриза с греческими буквами из Десятинной церкви. Конец X века. Материал песчаник и известняк, общая длина фрагментов фриза с греческим текстом составляет более 4,5 метров. Его традиционно связывают с внешним оформлением южной стены Десятинной церкви. В коллекции Национального заповедника «София Киевская». Источник – https://nmiu.org/novyny/2895-zahadkovi—frahmenty—fryzu—ta—inshi—novi—eksponaty—na—vystavtsi—pro—desiatynnu—tserkvu. Фото без изменений

Особый интерес вызывает блок древней кладки западной стены Десятинной церкви, обнаруженный 1948 году в северо-западном углу раскопа. Уцелел лишь небольшой кусок полукружия, завершавший стену закомары (свода). От всей толщи закомары сохранилась лишь плинфа, составлявшая наружную, лицевую её поверхность. В высоту сохранившаяся кладка закомары местами достигала пяти-шести рядов плинфы на растворе извести с мелкотолчёной цемянкой.

Часть упавшей закомары. Раскопки 1948 года. Источник – https://www.myslenedrevo.com.ua/ru/Sci/Kyiv/1958Karger/Vol2/Late10-Early11C/TitheChurch/Reconstruction.html. Фото без изменений

На лицевой (фасадной) стороне закомары верхние три ряда плинфы образовывали как бы небольшой выступ по полукружию закомары, украшенный зубцами из лекальной плинфы. Зубчатый карниз был декорирован фресковой росписью. Несмотря на крайнюю степень фрагментарности этой росписи, лежавшей лицевой поверхностью вниз, все же удалось зафиксировать наличие чёрного орнамента по оранжевому и белому фону.

Фрагмент карниза, покрытый фресковой росписью. Раскопки 1948 года. Источник – https://www.myslenedrevo.com.ua/ru/Sci/Kyiv/1958Karger/Vol2/Late10-Early11C/TitheChurch/Reconstruction.html. Фото без изменений

Наиболее неожиданные результаты дало изучение верхнего ряда кирпичей-плинфы, лежавших по полуциркульной линии закомары.

Черепица-плинфа из руин Десятинной церкви. X век. Раскопки 1948 года. Источник – Літопис Руський / Пер. з давньорус. Л.Є. Махновця. – Київ: Наукова думка, 1989. – С. 234. Фото без изменений

Кирпичи эти не только имеют огромные размеры (60 × 30 см), неизвестные до сих пор среди древних строительных материалов Руси, но и выгнуты в двух направлениях, представляя собой в продольном направлении как бы большие желоба с несколько приподнятыми бортами и в то же время перегибающиеся поперёк. На одной поверхности кирпичей (верхней) по сырой глине пальцами сделаны продольные желобки. Кирпичи лежат по полукружию закомары так, что вышележащий обязательно перекрывает швы между нижележащими. Никаких следов обмазки или отпечатков свинцовой кровли на кирпичах нет.

Черепица-плинфа. Раскопки 1948 года. Источник – https://www.myslenedrevo.com.ua/ru/Sci/Kyiv/1958Karger/Vol2/Late10-Early11C/TitheChurch/Excavation1938.html. Фото без изменений

Не может быть сомнений в том, что описанные огромные кирпичи-плинфы желобчатой формы, лежавшие некогда на полуциркульной закомаре Десятинной церкви, представляют собой не что иное, как остатки древнего покрытия храма черепицей. Многочисленные находки обломков свинцовых листов и летописные известия, сообщающие о покрытии древних храмов свинцовыми кровлями, порождали господствовавшее долгое время убеждение, что древнерусская архитектура не знала распространённой в зодчестве восточного и западного Средневековья системы покрытия зданий черепицей. Обнаруженный раскопками 1948 года фрагмент кладки позволяет думать, что древнерусские зодчие пользовались и этой более дешёвой техникой покрытия каменных построек.

Среди других строительных материалов, обнаруженных в завале храма, заслуживают внимания многочисленные обломки голосников, кованых железных гвоздей и фрагменты оконных стёкол. Последние в отличие от широко распространённых в развалинах древних киевских храмов обломков круглого стекла с загнутым бортиком представляли обломки стекла квадратной формы с прямолинейными загнутыми краями.

Богородица с младенцем. Барельеф из тимпана над порталом Десятинной церкви. X век. Источники – https://www.arhplan.ru/history/antiquity/drawing/1215/25, а также – Літопис Руський / Пер. з давньорус. Л.Є. Махновця. – Київ: Наукова думка, 1989. – С. 233. Фото без изменений.

В августе 2021 года барельеф был представлен на выставке «Церковь Богородицы Десятинная: архитектурно-художественный образ» в Национальном музее истории Украины

Многочисленные фрагменты, обнаруженные раскопками 1908 – 1911 и 1938 – 1939 гг., позволяют воссоздать богатейшее внутреннее убранство храма. В интерьере Десятинной церкви применялись: мраморные колоны, шиферные резные плиты, карнизы. Особенно много было в храме мрамора, за что современники также называли церковь «мраморяной». К их числу относятся:

— обломки резных мраморных плит, по-видимому служивших в качестве парапетов хор или алтарной преграды,

Фрагмент мраморной плиты. Раскопки 1908 года. Источник – Фотоархив Института археологии Российской академии наук. Общественное достояние. Фото без изменений

— куски мраморных и шиферных многообломных карнизов,

Фрагменты мраморных карнизов. Раскопки 1938 – 1939 гг. Источник – https://www.myslenedrevo.com.ua/ru/Sci/Kyiv/1958Karger/Vol2/Late10-Early11C/TitheChurch/Excavation1938.html. Общественное достояние. Фото без изменений

— капители,

Капитель из Десятинной церкви. Конец X – начало XI вв. Раскопки 1938 года. В коллекции Национального заповедника «София Киевская». Источник – https://nmiu.org/novyny/2895-zahadkovi—frahmenty—fryzu—ta—inshi—novi—eksponaty—na—vystavtsi—pro—desiatynnu—tserkvu. Фото без изменений

Внутренняя поверхность стен Десятинной церкви была исполнена из белой, хрупкой штукатурки с большим количеством рубленой соломы. Штукатурка этого типа отличается лёгкостью и значительной пористостью. Согласно материалам археологических исследований стены внутри церкви были расписаны фресковой живописью и украшены мозаичными панно. В ходе раскопок найдены фрагменты фресковой росписи храма.

Фрагмент фрески из Десятинной церкви. X век. Раскопки 1908 года. Источник – Dmytro Stepovyk. A history of ukrainian icon in the 10th-20th centuries. – Kyiv, 2004. ISBN 966-06-0309-6. Общественное достояние. Фото без изменений

Фрагменты фресковой росписи. Раскопки 1908 год. Источник – Фотоархив Института археологии Российской академии наук. Общественное достояние. Фото без изменений

Фрагмент фрески, найденный во время археологических работ на руинах Десятинной церкви. Источник – https://argumentua.com/stati/luchshe-b-svyato-mesto-pustovalo-na-meste-desyatinnoi-postroyat-moskovskii-khram. Фото без изменений

Согласно летописям храм украшали иконы, кресты и церковная посуда, вывезенная великим князем Владимиром I Святославичем из Корсуня (Херсонеса Таврического, ныне в Гагаринском районе города Севастополя, Крым).

Полы церкви были выложены майоликовыми (поливными) плитками и мозаикой. В ходе раскопок 1824 года были открыты чрезвычайно интересные фрагменты древнего пола храма. Вот как описывал этот пол очевидец и участник раскопок историк Церкви, митрополит Киевский и Галицкий Евгений (в миру – Евфимий Алексеевич Болховитинов): «… в алтаре найдено место престола, устланное тёсаными плитами, а около его большими звездообразными кругами в цветных четыреугольниках прекраснейший пол мозаический из разноцветных мраморов, яшм и стёкол… В боковых же притворах жертвенника и диаконника полы из плит, муравленных наподобие кафеля. Но все эти полы до следующей весны пока закрыты щебнем для того, что притекающий беспрестанно народ начал было растаскивать оные по частям».

В другой заметке за декабрь 1824 года, по поводу открытия знаменитых развалин сказано короче: «Олтарь вымощен мозаическим полом из мрамора и стекла, по сторонам коего полы из кафеля».

Часть древнего пола, обнаруженная раскопками 1824 и 1826 года, была перенесена в новую Церковь 1842 года. В какой мере строители новой церкви использовали старые фрагменты и что ими было сделано вновь, в настоящее время установить затруднительно ввиду неполноты описаний результатов раскопок и отсутствия какой-либо графический фиксации их. Фрагменты древнего пола, вделанные в пол алтарной части нового храма, были обстоятельно описаны российским и советским историком искусства Дмитрием Власьевичем Айналовым (умер в 1939 году). По его мнению, пол Десятинной церкви сохранил значительную часть своей древней настилки, состоящей из небольших квадратных плит белого мрамора и красного шифера, и представляет обширное пространство шахматного рисунка. Наибольший интерес представляла, безусловно, часть пола, сохранившая инкрустацию коврового рисунка, подробно описанная Д.В. Айналовым в 1905 году: «Эта инкрустация выполнена разноцветными мраморами, между которыми особенно интересны: лиловый порфир, зеленый или verde antico, белый мрамор с прослойками, затем различные роды пятнистого мрамора. Продолговатый, четырёхугольный ковёр как бы лежит на полу, отороченный широким бордюром порфира. Внутрь его вписан круг или омфалий, выложенный концентрическими полосами разноцветного мрамора и мелким узором мозаической инкрустации. Внутри омфалия в центр его заключён кружок порфира. По четырём углам повторены по четверти центрального омфалия того же рисунка. По сторонам четырехугольника идут две дорожки, выложенные из шестиугольных продолговатых плиток, белых и красных вперемежку. Далее также повторены четырёхугольники, но более простой кладки».

Лишь два фрагмента этого драгоценного пола были сохранены при разборке в 1935 году Церкви 1842 года и ныне хранятся в Национальном заповеднике «София Киевская». Первый фрагмент представляет описанный выше прямоугольный «мозаичный ковёр» с вписанным в центр его кругом-омфалием и с четырьмя четвертями круга по углам прямоугольника (1,72 × 1 метр).

Фрагмент мозаичного пола. X век. Раскопки 1824, 1826 года. Экспонируется в Трапезной церкви Национального заповедника «София Киевская». Фото 6 сентября 2019 года. Автор – Rasal Hague. Лицензия – Creative Commons Attribution—Share Alike 4.0 International. Фото без изменений

Однако описанного выше широкого бордюра, которым был оторочен ковёр, ныне не сохранилось. Второй фрагмент представляет небольшую часть (76 × 57 см) одной из двух дорожек, которые были расположены по сторонам прямоугольного «ковра». Орнаментальный рисунок её состоит из шестиугольных, продолговатых плиток белого мрамора, квадратных плиток, образующих крестообразный рисунок, красного шифера между ними и небольших, треугольной формы смальт различного цвета.

Остатки мозаичного пола Десятинной церкви, несмотря на их фрагментарность, имеют исключительное значение для истории древнейшего периода русского искусства. Рисунок этого древнейшего мозаичного пола на Руси по своей благородной простоте справедливо сопоставлен Д.В. Айналовым с античной геометрической орнаментикой, ещё не имеющей никаких примесей арабских орнаментальных мотивов.

Декорировка пола кругами, носившими название омфалий (др-греч. ομφάλος), хорошо известна не только в храмах, но и в залах византийских дворцов. Так, из придворного устава известно, что богато декорированный мозаиками «зал Юстиниана» в Константинопольском дворце имел мраморный пол, в центре которого находился порфировый круг-омфалий, на который становился император. По продольной оси пола были расположены несколько других таких же плит, на которые становились члены двора.

Известно, что декорировка пола в византийских храмах была в некоторой степени связана с ходом театрализованного действа христианского богослужения. Так, диакону во время службы предписывалось на этом круге произносить некоторые возгласы; полосы или реки, шедшие обычно от такого круга, служили границами для остановок священнослужителей во время богослужения и пределами для известных степеней кающихся. Самое представление об омфалиях сложилось ещё в античном мире. Омфалий означает «пуп», «середина», «центр щита». Представляя землю щитообразной, люди древности искали «пуп земли». Этот предполагаемый центр земли мыслился то в Дельфах, то в Иерусалиме. В Дельфах был сооружён мраморный омфалий, позже омфалий нашли широкое распространение и у христиан. Пережитком омфалиев являются так называемые «епископские орлецы».

Раскопками 1908 – 1910 гг. было обнаружено большое количество глиняных майоликовых (поливных) плиток различной формы, рассчитанных, по-видимому, на выкладку сложных орнаментальных композиций. Среди плиток, найденных в различных местах развалин, помимо одноцветных – весьма разнообразных по цвету, было немало и плиток, покрытых различными цветными узорами, в виде пальмет, растений, орлов, геометрических фигур, имитаций мрамора и прочее. В значительном количестве фрагменты подобных же поливных плиток попадались и при раскопках церкви в 1937, 1938 – 1939 гг.

Майоликовая плитка пола. Раскопки 1937 года. Источник – https://www.myslenedrevo.com.ua/ru/Sci/Kyiv/1958Karger/Vol2/Late10-Early11C/TitheChurch/Excavation1938.html. Фото без изменений

Пол Десятинной церкви был декорирован мозаикой, по-видимому, лишь в наиболее ответственных местах – алтарь, может быть, центральный неф. Остальные части здания имели полы, выложенные поливными плитками, которые благодаря разнообразию форм и расцветки позволяли составлять сложные орнаментальные, полихромные композиции.

Высказывавшееся предположение, что поливные плитки, найденные при раскопках Десятинной церкви, происходят не только из пола, но и из декоративного оформления стен, не представлялось М.К. Каргеру убедительным: «приём этот в сохранившихся храмах древнейшего периода неизвестен и появляется, по-видимому, не ранее XII века. Как об этом свидетельствуют развалины храма Апостолов в Белгороде, приём декорировки стен поливными плитками сменил более древнюю систему декорировки мраморами и шифером. Обилие мраморных украшений, в том числе и облицовочного характера, известно не только благодаря многочисленным находкам фрагментов мраморной декорировки здания. Летописец не случайно называл Десятинную церковь «мраморяной»».

Типологическая схема, особенности кирпичной кладки, выполненной в технике с утопленным рядом, техника мозаичных полов, элементы резного мраморного декора, греческие клейма на некоторых кирпичах-плинфах однозначно говорят о происхождении мастеров из Константинополя. Вместе с тем, наличие кириллических граффити на отдельных кирпичах из первоначальных кладок, а также мощение некоторых участков Десятинной церкви поливными керамическими плитками свидетельствует об участии в строительстве храма южных славян (болгар).