ОПИСАНИЕ ХРАМА ДО XVIII ВЕКА

Успенская церковь или Великая церковь была одним из самых крупных по размерам памятников древнерусской архитектуры. Первоначально, это был 6-столпный крестово-купольный одноглавый храм высотой 43 метра, без галерей, с тремя нефами, завершавшимися с востока тремя гранёными апсидами. Характерной особенностью плана храма является значительная ширина его среднего и боковых нефов, что резко отличает пропорции печерского храма, с ясно выраженной тенденцией к центричности постройки, от пропорций плана Михайловского храма Выдубицкого монастыря с характерной для него вытянутостью здания по оси восток-запад. Над средней частью храма возвышалась единственная глава (купол). Широко расставленные две пары древних восточных столбов, 8,16—8,24 метра свидетельствуют о большом диаметре древнего купола, рухнувшего ещё в 1230 году во время землетрясения, но вскоре восстановленного.

Размеры Успенской церкви, длина 35 метров без апсид, ширина – 25 метров. Пропорции ширины к длине храма (2 × 3) стали каноническими для других храмов древней Руси.

Успенский храм в конце XI – XVIII вв., чёрным цветом очертания первоначальной церкви. План-реконструкция И.В. Моргилевского. Источник – https://studfile.net/preview/6306717/page:2/. Фото без изменений

Западная часть церкви представляла нартекс, перекрытый коробовыми сводами хоров. Эта часть храма резко отделялась от основного пространства церкви удлинёнными лизенами (лопатками) западной пары кресчатых столбов, образующих в центральном нефе узкий проход из нартекса в основную часть храма. Мощные выступы на южной и северной стенах на оси западной пары столбов образуют также суженные проходы в основной храм из боковых членений нартекса.

В западной части над нартексом находились небольшие хоры (полати), на которые вела наружная лестница с северной стороны. Хоры были расположены не только в западной части храма, но и вытягивались в боковых нефах ещё на одно членение к востоку. В нартексе, в южной и северной стенах были расположены по две ниши для погребений. Внутреннее помещение церкви разграничено четырьмя столбами на девять ячеек. Столбы имели в разрезе форму креста. Подкупольное пространство очень широкое – больше, чем в Софийском соборе.

Долгое время, не вполне был ясен вопрос о том, как в древности поднимались на хоры. Утверждение историка и археолога, протоиерея Петра Гавриловича Лебединцева (умер в 1896 году) о том, что «в северо-западном углу здания была устроена вежа или башня с внутренней каменной лестницей», не было подтверждено автором. Никаких следов примыкания древней башни у северо-западного угла здания установлено не было. Обращает, однако, внимание то обстоятельство, что Придел—церковь св. Иоанна Предтечи не был пристроен вплотную к северной стене основной церкви, а оставлял узкий проход, где, по-видимому, и существовала какая-то лестница для входа на хоры. О её первоначальном устройстве судить невозможно.

О наружном облике Успенской церкви можно судить преимущественно по гравированным изображениям, сделанным до её окончательной перестройки в конце XVII и начале XVIII века. Фасады церкви членились плоскими лизенами (лопатками) двухуступчатого профиля. Это подтвердил найденный в 1952 году в развалинах собора блок кладки северо-восточного угла храма с частью примыкавшей апсиды. Ниши, обрамлявшие оконные проёмы, примыкали непосредственно к внешнему уступу лизен. Каждое членение завершалось полуциркульным сводом (закомарой). Окна и двери с полуциркульными завершениями были обрамлены двухступенчатыми порталами. Поверхность стен украшали пояса меандровых орнаментов, карнизы – в виде зубчатых орнаментов, выложенных из плинфы.

Западный фасад Успенской церкви. Реконструкция Ю.С. Асеева. Источник – https://studfile.net/preview/6306717/page:2/. Фото без изменений

Характерные особенности декоративной обработки фасадов храма сохранились на восточном фасаде, а отчасти и в других местах. На центральной и северной апсидах храма, несмотря на обилие позднейших лепных орнаментальных украшений, отчётливо прослеживаются и различные элементы древнего декора. Вверху, под карнизом при реставрационных работах был открыт выложенный в кирпичной кладке пояс меандра. После реставрации он был повторен в лепных украшениях по новой штукатурке. По граням апсид сохранились древние тонкие полуколонны, подобные полуколоннам апсид Софийского собора.

Восточный фасад собора, центральная апсида. Фото 18 сентября 2020 года. Автор – Angloman

Профиль древних оконных проёмов и ниш двух средних поясов сильно искажён лепными украшениями, но древняя форма хорошо сохранилась в нижнем ярусе двухуступчатых ниш, глубоко уходящих в землю вследствие сильного подъёма современного горизонта у собора. Древний профиль сохранили и ниши верхнего пояса апсид. Двухуступчатые ниши с полуциркульным верхом сохранились в нескольких местах также и на северном фасаде храма, в частности, одна из них, на западном членении, видна на плане собора.

Для завершения характеристики древних фасадов храма нужно подчеркнуть, что, как и в других постройках XI века, стены Успенской церкви не были оштукатурены, оставляя открытой кладку из чередующихся рядов кирпича—плинфы и камня с характерным приёмом чередования открытых рядов кирпича с рядами, прикрытыми гладко затёртым раствором.

Несомненно, что древняя свинцовая кровля Успенской церкви, куски которой не раз находили при ремонтах верхних частей храма, лежала непосредственно на сводах: двускатное покрытие на гравюрах начала XVII века нельзя считать первоначальным.

О степени сохранности древнейшей части Успенского собора высказывались весьма различные предположения. Так, один из первых историков Лавры, митрополит Киевский и Галицкий Евгений (в миру – Евфимий Алексеевич Болховитинов, умер в 1837 году), утверждал, что древний храм Успения вообще «не уцелел». По словам митрополита, «не дошло до нас ни фасада, ни плана сего древнего здания». Мнение это было основано не на результатах архитектурно-археологических исследований, а на безоговорочном доверии к различным письменным источникам. Утверждение о том, что дошедший до XIX века собор после разрушения его Батыем заново выстроен около 1470 года князем Семёном Олельковичем, основывалось на тексте эпитафии, существовавшей ещё в XVII веке над гробницей князя Киевского Семёна Олельковича, погребённого в Печерском монастыре в 1470 году.

 В 1880 – 1882 гг. на наружных стенах Успенского собора был произведён ремонт обветшавшей штукатурки. Удаление штукатурки на всей поверхности наружных стен позволило историку церковной архитектуры Петру Александровичу Лашкарёву, наблюдавшему за этой работой, изучить кладку храма и сопоставлением техники кладки различных частей здания уяснить время их возникновения. Древние части здания, по наблюдениям П.А. Лашкарёва, после удаления поздней штукатурки выделились с полной ясностью из массы позднейших к ним пристроек и надстроек. При этом выяснилось, что даже в основном, древнейшем ядре памятника есть много поздних реставраций, заменивших разрушившиеся в разное время древние части храма. Так, кладка южной апсиды храма оказалась в большей части не древней. Древняя кладка сохранилась только в углу, примыкающем к центральной апсиде, и лишь на высоту нижней части среднего окна этой апсиды.

На центральной апсиде, сохранившейся на всю высоту, под штукатуркой были обнаружены остатки древнего декоративного убранства, характерного, очевидно, не только для восточного фасада храма. На верхней части апсиды под позднейшими лепными украшениями открылся карниз, а под ним древний же орнаментальный пояс меандра, выложенный в кирпичной кладке. Этот элемент древнего декора церкви был при реставрации воспроизведён в виде лепных украшений на новой штукатурке.

Целиком сохранилась северная апсида храма, древняя кладка прослеживалась и в западной стене первоначального трёхнефного здания, поднимаясь вплоть до нынешней кровли храма. Отлично сохранившаяся древняя кладка прослеживалась снизу доверху в стенах, столбах, сводах и куполе Придела св. Иоанна Предтечи, примыкавшего к северо-западному углу храма.

П.А. Лашкарёв, указывал на наличие многочисленных трещин в стенах Успенского собора. Он высказывал предположение, что последние были результатом землетрясения 1230 года.

В 1893 году проводился капитальный ремонт всего Успенского собора, в связи с чем была полностью отбита новая штукатурка на всех внутренних стенах, столбах, сводах и арках храма. Руководитель ремонтных работ киевский архитектор Владимир Николаевич Николаев изучал технику кладки различных частей здания. По его наблюдениям, стены и пилоны основной части Успенского собора оказались древними, но на различную высоту. Так, например, западная стена храма, по его словам, «сохранилась с древних времён в частях, выходящих к новейшим пристройкам, где помещены лестницы. В части же стены между лестницами древняя кладка находится только на высоте 2 аршина (1,4 метра) от главного пола храма». Остальная часть этой стены, по словам В.Н. Николаева, «сложена из довольно слабого кирпича, размерами подходящего к нынешнему».

Южная и северная стены храма, по наблюдениям В.Н. Николаева, также сохранились на различную высоту. На северной стене сохранились древние окна «византийской формы, в три впадины, с ясно видной заделкой окна». По наблюдениям того же автора, главный купол храма и паруса под ним сложены из древнего кирпича, но кладка и раствор не древние; только в северо-западном парусе оказался небольшой кусок древней кладки, в котором сохранился голосник.

Наиболее подробно описана В.Н. Николаевым кладка северо-западного придела храма – Придела св. Иоанна Предтечи, представлявшего, по словам исследователя, «особый маленький храм с крошечным алтарём, жертвенником и диаконником». По удалении поздней штукатурки внутри этого придела-церкви везде открылась отлично сохранившаяся кладка из кирпича и больших булыг, прикрытых розоватым известковым раствором с примесью толчёного кирпича, причём раствор затёрт до блеска. Кирпич, по утверждению В.Н. Николаева, «самый древний» – XI века, размером 41 × 31 × 4,5 см. На западной и южной стенах придела открылись «характерные византийские впадины», в которых оказались заделанные поздним кирпичом окна. В парусах были видны глиняные кувшины-голосники. Древняя кладка здания была во многих местах разорвана глубокими сквозными трещинами. Особенно большие и угрожающие трещины наблюдались в сводах, примыкавших к главному куполу с юга, севера и запада; своды оказались расколовшимися по длине, так что собор как бы разделился на четыре части.

В 1952 году расчистка руин Успенского собора и тщательное исследование остатков древних стен и столбов проведённые советским архитектором Николаем Вячеславовичем Холостенком позволили уточнить систему кладок и характер наружного оформления стен храма XI века. Тщательное изучение многочисленных фрагментов кладки, как сохранившихся на первоначальном месте, так и оторвавшихся от основного массива храма, позволило уточнить некоторые особенности техники кладки. Большой интерес вызывают собранные в процессе разработки завалов наблюдения по вопросу о строительных материалах собора.

Обследование завалов от восточных частей храма дало возможность вновь убедиться, что кладка центральной апсиды, за исключением верхней части, надложенной в XVI – XVII вв., в основном относилась к XI веку.

Фрагменты кладки стен. Источник – Холостенко Н.В. Исследование руин Успенского собора Киево-Печерской лавры. СА, XXIII. – Москва, 1955. – С. 361. Фото без изменений

Фрагменты кладки стен. Источник – Холостенко Н.В. Исследование руин Успенского собора Киево-Печерской лавры. СА, XXIII. – Москва, 1955. – С. 361. Фото без изменений

Сохранность северной и южной апсид также соответствует описанию П.А. Лашкарёва. Судя по обвалившимся частям северной апсиды, кладка её также была в основном древней, кроме надложенной позднее верхней части. От южной апсиды сохранился лишь нижний северный угол. Общая композиция восточного фасада до разрушения церкви в 1941 году была в основном древней, если не считать частично расширенных за счёт окружавших их ниш древних окон и того, что первоначальные окна опускались до железного отлива обрамляющих их ниш.

Расположение упавших блоков древней кладки у западного фасада Успенской церкви позволило установить, что части западной стены здания за лестницами сохранили древнюю кладку XI века на всю высоту и были надложены новым карнизом лишь в 1722 – 1729 гг., когда к этой стене были пристроены лестницы на хоры. Наоборот, в средней части западного фасада, между лестницами, кладка XI века сохранилась к моменту разрушения здания лишь на небольшую высоту, что подтверждается и старыми, приведёнными выше наблюдениями В.Н. Николаева.

Изучение фрагментов верхних частей северной стены храма показало, что до разрушения древняя кладка этой стены сохранилась почти на всю высоту до уровня сводов (закомар). Лишь в XVII – XVIII вв. над закомарами был надложен новый карниз с парапетами. В древности стена членилась лизенами (лопатками) двухуступчатого профиля; ниши, обрамлявшие оконные проёмы, примыкали непосредственно к внешнему уступу лизен. Двухуступчатый профиль лизен был испорчен реставрацией 1729 года – уступы были заложены кирпичом заподлицо с поверхностью лопатки и заштукатурены, вследствие чего древние членения стен получили более грубую и упрощённую форму.

Более сложная картина разновременных напластований открылась в результате исследования южной стены храма. Её древняя наружная поверхность, оказавшаяся позже внутри разновременных пристроек, была закрыта поздней штукатуркой и росписью. Только на одном участке южной стены храма, в нижней её части, сохранилась кладка XI века, открытая в 1945 году раскопками советского историка и археолога Владимира Андреевича Богусевича. Эта кладка представляла чередование мощных блоков дикого камня с рядами плинфы на растворе извести с мелкотолченой цемянкой, с применением приёма «утопленного ряда» плинфы.

За исключением этого небольшого участка, все остальные части южной стены сложены также из кирпича XI века, однако взятого из развала древних кладок, причём кирпич при этом даже не полностью очищался от крепко приставшего к нему древнего цемяночного раствора. Кладка стены также отличается рядом особенностей. Стена сложена в технике равнослойной кладки на светло-белом растворе извести с двусторонней подрезкой шва. Специальное исследование раствора показало, что в него добавлялась цемянка из разбитой кладки XI века. Весьма любопытно, что стена выложена в «облегчённой системе». Она представляла две «облицовки» толщиной в один кирпич, полость между которыми забучивалась битым кирпичом XI века, валунами, кусками древнего цемяночного раствора, обломками шиферных плит, в том числе резных.

Описанная кладка из кирпича XI века была обнаружена на всём протяжении южной стены, в части южной апсиды, в простенке между южной и центральной апсидами, причём арка проёма и низ простенка оказались древней кладкой XI века. Было установлено, что внутри храма описанная кладка перевязывается с кладкой арок, сложенных из ярко-красного кирпича, 28 × 23 × 5, 21 × 16 × 5, 28 × 25 × 5,5, 31 × 24 × 5,5 см. Из такого же кирпича сложены верхние части южной стены, юго-восточный пилон, несколько меньший по размерам, чем все остальные пилоны собора, примыкавшие к столбу подпружные арки, а также барабан центрального купола.

Наблюдения, сделанные при изучении остатков храма в 1952 году, привели Н.В. Холостенка в полное согласие с выводами П.А. Лашкарёва, что при землетрясении 1230 года больше всего пострадала юго-восточная часть церкви. Главная сила удара прошла под углом к западному фасаду, разрушив часть западной стены, южную стену, юго-восточный пилон и южную апсиду. Лучше сохранились северная стена, северо-восточной угол и крещальня. Н.В. Холостенко в противовес В.А. Богусевичу, связывавшему перечисленные части храма со временем ремонта церкви в 1470 году, убедительно отнёс эту капитальную реставрацию храма к домонгольскому периоду, полагая, что Успенская церковь была восстановлена вскоре после землетрясения 1230 года, до разгрома Киева монголами в 1240 году.

При исследовании в 1952 году завалов разрушенного храма Н.В. Холостенку удалось обнаружить куски резных шиферных плит пола, в которые инкрустировались мозаичные наборы смальт. Такие же плиты были известны и среди старых находок. Российский историк Церкви Николай Иванович Петров (умер в 1921 году) считал их обломками предалтарного ограждения храма и парапетов. При раскопках 1952 года под полом притвора XV – XVII вв., расположенного у южной стены собора, в перекопанных слоях были найдены кусочки смальты как от стенных, так и от половых мозаик. Там же обнаружены и фрагменты древней фресковой росписи храма. Естественно, внутреннее убранство церкви следовало ранней традиции киевской архитектуры, сочетавшей мозаики, фрески и резной камень.

В древности к северо-западному углу Успенской церкви примыкала небольшая, почти квадратный в плане крестильня – Придел-церковь св. Иоанна Предтечи.

Северный фасад церкви. Реконструкция Н.В. Холостенко. Источник – https://studfile.net/preview/6306717/page:2/. Фото без изменений

Расчистка руин этого придела позволила обнаружить фрагмент кладки древнего свода (закомары) с карнизом из зубчатого кирпича, пазухи которой были заложены кирпичным щебнем XVIII века. Ещё более интересны находки двух фрагментов барабана, увенчивавшего придел. Оба они представляли собой междуоконные простенки с примыкающими к ним частями арочных перемычек окон.

Фрагменты купола придела, по обмерам Н.В. Холостенко. Источник – Холостенко Н.В. Исследование руин Успенского собора Киево-Печерской лавры. СА, XXIII. – Москва, 1955. – С. 364. Фото без изменений

По ребру грани простенка расположена полуколонна. Над аркой оконной ниши сохранился арочный зубчатый карниз из древней плинфы с клинчатым концом. Карнизы сходились у полуколонне, не перерезая её. Полуколонна шла выше зубчатых арочек, а в пазухах арочек древняя кирпичная кладка располагалась горизонтальными рядами. Всё это свидетельствовало о завершении барабана горизонтальным карнизом.

Строительная техника во 2-й половине XI века существенных изменений по сравнению с предыдущим временем не претерпела. Основным типом оставалась порядовая кладка – кирпич-плинфа с утопленными рядами. Изменялась лишь толщина кирпича – от 4 до 5,5 см, и его форма стала более вытянутая, 35 × 28 × 4 см. По словам Н.В. Холостенко, кладка стен и столбов храма «характеризуется стремлением строителей применить минимальное количество кирпича и максимальное – местного валунного камня. Эта расчетливость зодчих сказалась в применении системы «облегченной» кладки, которая состоит из внешней и внутренней облицовок, сделанных регулярной кладкой, и «ядра» между ними, заполнявшегося нерегулярной массой».

Ряды камня, проложенные двумя-тремя рядами плинфы, положенной в неоднократно уже описанной выше системе кладки «с утопленным рядом», представляли в Успенской церкви лишь внешнюю облицовку толщиной в одну плинфу. Внутренняя полость стен между двумя такими облицовками заполнялась валунами на известковом растворе.

Разрез кладки стены, по обмерам Н.В. Холостенко. Источник – Холостенко Н.В. Исследование руин Успенского собора Киево-Печерской лавры. СА, XXIII. – М., 1955. – С. 360. Фото без изменений

Техника кладки пилонов храма была аналогична, с той лишь разницей, что наружные поверхности их выкладывались в основном из плинфы «с утопленным рядом», а для забутки применялись те же валуны сплошь или вперемежку с нерегулярной кладкой из плинфы. Кроме того, пилоны в соответствии с общими членениями здания, расчленялись по высоте прокладными шиферными плитами.

От древних арок храма сохранились лишь их нижние части у юго-восточного пилона. Исследованием этих незначительных остатков было установлено, что в кладке арок применялась система перевязки швов как путём поворота целой плинфы, так и путём применения «половинной» плинфы.

Расчищенные от завалов в 1945 и 1952 гг. фрагменты нижних частей древней южной стены храма показали, что цокольная часть храма обрабатывалась несколько иначе, чем остальная поверхность наружных стен. Здесь раствор, прикрывающий кладку, был оформлен под каменную кладку. Глубокими врезными линиями (графьёй) была изображена кладка из рядов камней, причём для того чтобы этот рисунок лучше читался, «торцовые» камни и «ложковый ряд» делались с заглаженной поверхностью, а изображение камней, поставленных «на образок», передавалось шероховатой поверхностью. Как известно, этот приём имеет весьма давнее происхождение. Он применён в обработке цоколя киевского Софийском собора, известен он и в памятниках 2-й половины XI века – Михайловский храм Выдубицкого монастыря, остатки храма на территории Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры (укр. Національна академія образотворчого мистецтва і архітектури) и другие.

Массовое обследование и обмеры плинф из развалин храма позволили установить, что они делятся на группы, отличающиеся одна от другой и представляющие по размерам варианты типового ассортимента, причём каждая группа представляет определенный набор стандартов, в который входят как плинфа для кладки стен, так и лекальная плинфа для отдельных деталей здания. Кроме прямоугольной плинфы для кладки стен и половинной плинфы к ним, применялось несколько типов фасонной плинфы трапециевидной формы – для кладки внутренней поверхности стен апсид, полукруглой с одного конца – для кладки полуколонок, клинообразной с одного конца – для кладки зубчатых поясков. Квадратная, прямоугольная и трапециевидная плинфа изготовлялась в деревянных рамочных формах, полукруглая и клинообразная изготовлялась индивидуальной обрезкой прямоугольных кирпичей.

Изучение кладки на различных участках здания показало, что расположение плинфы одного комплекта в пределах одного участка не наблюдается. Плинфа из разных комплектов шла по назначению лишь в зависимости от её формы – для кладки стен или для кладки фасонных частей храма. Из этого наблюдения Н.В. Холостенко сделал вывод, что различие комплектов не определялось теми или иными частями храма. Различные комплекты плинфы изготовлялись разными мастерскими или отдельными группами строителей, руководствовавшимися общими требованиями ассортимента, обусловленными архитектурными формами сооружения, сложившимися традициями и навыками строителей.

Просмотр большого количества плинфы позволил выявить на их широкой стороне знаки двух типов: писанные пальцем по сырой глине непосредственно после формовки плинфы и нанесённые острым инструментом, очевидно деревянным ножом или скребком, употреблявшимся при формовке плинфы для удаления излишка глины. Знаки на плинфе имели вид простых черт или же более сложных рисунков, а иногда и букв глаголического и кирилловского алфавита, причём, по наблюдениям исследователя, «буквенные метки написаны в широкой, скорописной манере, рунами, очевидно привыкшими к письму». Из кирилловских букв на плинфах из Успенской церкви встречены буквы «Н», «У», «О», из глаголического – «веди», «мыслете», «он». Удалось убедительно установить, что на плинфе одного ассортимента встречаются знаки, сделанные обоими упомянутыми способами, из чего следует, что знаки не являлись знаками мастера. Н.В. Холостенко считает их «метками сдаваемых партий кирпича».

От богатейшего древнего убранства интерьера Успенской церкви в результате поздних перестроек и реставраций сохранились лишь ничтожные случайные фрагменты. Как и в Софийском соборе, в Успенской церкви мозаичными изображениями была украшена лишь восточная часть центрального пространства, а остальные стены и своды расписаны фресками. «Киево-Печерский патерик» сообщает, что в центральной апсиде было мозаичное изображение «Оранты» с двумя ангелами по сторонам, ниже – сцена «Евхаристии», в куполе – Христос Вседержитель (Пантократор). По «Киево-Печерскому патерику», одним из авторов мозаик мог быть монах Алипий Печерский. После многочисленных перестроек эти произведения искусства не сохранились. Фрески занимали значительную часть росписей храма. Во время раскопок обнаружены многочисленные, но небольшие по размеру фрагменты. Внутренний декор храма дополняли резные шиферные плиты, фрагменты которых неоднократно встречались во время разборки руин и раскопок храма.

Пол в Успенской церкви был выложен шиферными плитами шириной от 30 до 75 см и длиной от 120 до 216 см. Обнаруженные при раскопках в центральной части храма многочисленные фрагменты шиферных плит с мозаичными вставками свидетельствуют о том, что подкупольное пространство занимала орнаментированная часть, а остальной пол был выложен из простых гладких плит. Полы завершали пышное внутреннее убранство храма, о богатстве которого свидетельствуют летописи.

На протяжении многовековой истории Успенский храм неоднократно подвергался многочисленным перестройкам, что усложняло изучение его первоначального облика.

Полуразрушенный после монгольского нашествия монастырский храм был восстановлен, судя по приведённой выше эпитафии, около 1470 года. Князь Семён Олелькович отнюдь не выстроил храм заново. При восстановлении храма, несомненно, был не только в основном сохранён его первоначальный план, но и были включены в новую постройку сохранившиеся в различной степени древние стены и столбы. К храму были достроены готические ступенчатые фронтоны, сделаны скатные крыши и множество мощных контрфорсов. Контрфорсы были сложены из жёлтых брусковых желобчатых кирпичей, 25 × 13 × 8,59 см в системе чередования «тычковых» и «ложковых» рядов с горизонтальными швами в 3 см толщины. Вокруг церкви построено множество капличек, а также деревянных построек для жилья и хозяйственных нужд. По заказу князя Семёна на апсиде храма на камне был создан рельеф-триптих с изображением Богоматери Оранты и основателей монастыря преподобных Антония и Феодосия, с текстами. В 1890-х годах во время ремонтных работ триптих был перенесён и вмурован на первом ярусе Великой лаврской колокольни в нишах дверных проёмов. Покраска барельефов несколько утрачена.

Своеобразная техника кирпичной кладки, характерная для реставрации 1470 года, резко отличающаяся как от древнейшей кладки храма конца XI века, так и от кладки, относящейся к последующим реставрациям храма в XVII – XVIII вв., позволяет понять роль князя Семёна Олельковича не в качестве строителя нового храма, а в качестве реставратора руин древнего храма, с сохранением его древнего плана.

Среди расчищенных в 1952 году у западного фасада блоков более поздней кладки из желобчатого красного кирпича были найдены остатки обрамления портала из беловато-серого известняка. Весьма вероятно предположение, что они представляют части того уступчатого портала, который неоднократно изображали на гравированных изображениях храма XVII века. Сходство форм этого уступчатого портала с миниатюрами и рисунками XVI века, а также связь каменных обломков портала с кладкой из кирпича размером 27 × 14 × 7,5 см привели Н.В. Холостенка к убедительному выводу о принадлежности портала ко времени восстановления церкви князем Константином Ивановичем Острожским в 1516 году.

Расчистка завалов храма и изучение Н.В. Холостенком отдельных уцелевших его частей в 1952 году позволили уточнить некоторые этапы его многовековой строительной истории. Ко времени князя Константина Ивановича Острожского относится пристройка к юго-восточному углу собора Придела св. Иоанна Богослова, являющегося наиболее уцелевшей частью постройки. Однако, судя по характеру кладок, лишь незначительные части стен придела могут быть отнесены к XVI веку. В 1722 – 1729 гг. придел был заново перестроен. Раскопками у южной стены собора обнаружены части Придела трёх Святителей, построенного в начале XVII века и перестроенного в конце этого столетия. Большего внимания заслуживают остатки капеллы XV – XVII вв., обнаруженные раскопками между второй и третьей с запада лизенами (лопатками) южной стены собора.

Весьма существенным источником для реконструкции последующей строительной истории Успенской церкви является интереснейшая серия его древних изображений, относящихся к XVII – XVIII вв. Гравированные изображения Успенской церкви служили в XVII – XVIII вв. своеобразной типографской маркой в многочисленных изданиях лаврской типографии. Древнейшим изображением Успенской церкви считается обычно изображение церкви на гравюре Феодосия Печерского в «Анфологионе» 1619 года. Однако изображение это не имеет ни малейших признаков сходства с Успенским храмом Лавры и либо является условной схемой, либо изображает какую-нибудь другую церковь.

Первое безусловно «портретное» изображение Успенской церкви имеется на гравированном титульном листе лаврского издания «Беседы Святого Иоанна Златоуста на 14 Посланий Святого апостола Павла», напечатанного в Печерской типографии в 1623 году.

Западный фасад церкви. Изображение Успенской церкви в книге «Беседы Святого Иоанна Златоуста на 14 Посланий Святого апостола Павла». – Киев, 1623 год. Источник – Киевская старина. – 1886. Общественное достояние. Фото без изменений

Гравированная рамка титульного листа этого издания была полностью повторена на титульном листе «Бесед Иоанна Златоуста на деяния апостолов», напечатанных в следующем, 1624 году, на титульном листе «Толкований Андрея Кесарийского на Апокалипсис», напечатанных в 1625 году, и в несколько упрощённом и искажённом виде на титульном листе «Главизн диакона Агапита», напечатанных в 1628 году. На всех этих гравюрах Успенская церковь изображена с западной стороны. Западный фасад храма расчленён лизенами (лопатками) на три части, каждая из которых завершается двускатным покрытием, под которым, однако, видны полуциркульные дуги древних сводов (закомар). С северной стороны к западному фасаду главного храма вплотную примыкает западный фасад одноглавого храма, в котором, несомненно, надо видеть древний Придел св. Иоанна Предтечи.

Среднее членение Успенской церкви отмечено двумя мощными контрфорсами, к которым примыкают другие, меньшие контрфорсы, поднимающиеся до половины высоты фасада. Перед южным членением фасада главного храма изображена невысокая пристройка с двускатной кровлей. Над фронтоном этой пристройки крест.

Изображение Успенского храма очень условно в целом и далеко не точно в деталях. Так, южное членение западною фасада главного храма сделано почему-то вдвое больше, чем северное, тогда как в действительности они равны. Непонятно, что хотел изобразить гравёр, вводя в среднюю часть среднего членения придела какую-то лизену (лопатку) с опирающимися на неё арками. Однако и это схематичное изображение всё же убедительно свидетельствует о том, что в 1620-х годах Успенский храм сохранял в целом очень строгие первоначальные формы. К числу, несомненно древних особенностей храма, нужно отнести систему полуциркульных закомар, расположение двух поясов окон в среднем членении главного храма, узкие оконные проёмы на фасаде придела, форму купола на приделе и повторяющий древнюю форму, хотя уже переложенный заново главный купол храма.

Почти в таком же виде, но с восточной стороны изображена Успенская церковь и на известном гравированном плане Киева и Киево-Печерской лавры 1638 года, приложенном к «Тератургиме» инока Киево-Печерского монастыря, церковного писателя Афанасия Кальнофойского.

План Киева. Успенская церковь под № 31. Восточный фасад церкви. Гравюра Афанасия Кальнофойского из книги «Тератургима». 1638 год. Общественное достояние. Фото без изменений

Кроме северо-западного придела, у храма изображены некоторые другие маленькие пристройки, которые перечисляются в пояснительном тексте Афанасия Кальнофойского: «32. Часовня их милостей панов Ельцов (то есть древний Придел св. Иоанна Предтечи у северо-западного угла храма); 33. Часовня святых трёх церковных учителей Василия Великого, Иоанна Богослова и Иоанна Златоуста; 34. Часовня архидиакона Стефана, князей их милостей Корецких (у северо-восточного угла храма); 35. Часовня св. Иоанна Богослова (у юго-восточного угла храма)». На гравюре изображён одноглавый храм с тремя апсидами, перекрытыми общей двускатной кровлей. К северо-западному углу примыкает высокий башнеобразный Придел Иоанна Предтечи, увенчанный главой.

Древний облик Успенской церкви претерпел значительные изменения в период деятельности митрополита Киевского, Галицкого и всея Руси Петра Могилы. Львовский типограф Михаил Слезка в изданной им в 1642 году «Цветной триоди», в посвящении митрополиту Петру Могиле, восхваляя последнего за реставрацию «своим коштом» Софийского собора, добавлял: «А что ся рекло о Софии святой, то же речи можно и о святой чудотворной церкви монастыря Печерского, которую также преосвященство ваше внутрь и не внутрь муром и деревом поновил».

О характере реставрационных работ митрополита Петра Могилы в Успенской церкви дают представления гравированные изображения храма, исполненные лаврскими художниками. Сравнение гравюр, изображающих Успенскую церковь в 1620-х и 1630-х годах, с гравюрами 1650-х – 1670-х годов свидетельствует о крупных реставрационных работах, проведённых в промежутке между 1638 и 1655 годами.

На гравюре, украшающей титульный лист «Панагиариона» 1655 года, изображение церкви уже сильно отличается от изображений на гравюрах 1620-х – 1630-х годов. На этом изображении все примыкавшие к церкви отдельные пристройки объединены в архитектурное целое с самим храмом. На храме уже не две главы, а шесть, не считая тех трёх, которые, по-видимому, были воздвигнуты над алтарными апсидами храма. В таком виде Успенская церковь описана и у Павла Алеппского под 1652 годом, который упоминает о девяти куполах, в том числе о трёх над алтарными полукружиями.

Реставрационные работы, произведённые между 1638 и 1655 годами, столь сильно изменившие древний облик Успенской церкви, судя по приведённому выше посвящению в «Цветной триоди», можно связать с деятельностью митрополита Петра Могилы, который проявлял в эти годы энергичную инициативу в деле реставрации древних киевских храмов. Но и при реставрационных работах Петра Могилы всё же древние строгие формы были в основном сохранены. Фасады храма как прежде отличались суровой простотой и конструктивной логикой основных членений.

Этот же строгий облик Успенский храм сохранял, по-видимому, и в 1660-х – 1670-х годах, судя по изображению его на титульном листе «Печерского Патерика» 1661 года, повторенном в новых изданиях того же патерика в 1678 и 1702 гг.

Западный фасад Успенской церкви на титульном листе «Печерского Патерика». Гравюра 1661 года. Источник – Киевская старина. – 1886. Общественное достояние. Фото без изменений

Об этом же свидетельствуют изображения на титульных листах печерских изданий «Огородок Марии Богородицы» 1675 года и «Пресисті Акафісти всеседмисті» 1677 года.

Западный фасад Успенской церкви на титульном листе «Огородок Марии Богородицы». Гравюра 1675 года. Источник – Киевская старина. – 1886. Общественное достояние. Фото без изменений

Западный фасад Успенской церкви на титульном листе «Пресисті Акафісти всеседмисті». Гравюра 1677 года. Источник – Киевская старина. – 1886. Общественное достояние. Фото без изменений